взял меня тонкую, тусклую. наполнил теплом внутри. когда говорю, что я к тебе чувствую - умножай все слова на три.
Поставили манту наконец. Должны были еще месяц назад, но то зуб лез, то болела потом. А вчера вот сходили. Я с честью выдержала две очереди, и даже умудрилась пролезть по-быстрому миновав пару человек (как-то не стыдно даже). Бусинка неприятно удивила - вела себя ужасно, капризничала, отказывалась даже просто стоять с нами, вырывала ручонку из моей руки и убегала. Смотря прямо на меня, слушая запрет - нагло садилась на пол и ехидно улыбалась. И вот тут я встала в ступор. Может и правда - шлепать начать? А то че-то смотрю - а меня ни в хрен не ставят. Может замахнуться и больно стукнуть, ножкой пнуть. Нет, мы конечно обнимаемся-нежимся в полной мере, но вот такие моменты убивают. Раз и навсегда показать, что мое «нельзя» - значит нельзя!,а не хи-хи и ха-ха, пофиг, мама отойдет. С другой стороны - а не противоречие ли самой себе начнется? Если я позволяю себе поднимать на нее руку, пусть и в форме шлепка по попе - получается, я подаю ей пример? Но опять же - нас в детстве шлепали, и вот в таком возрасте примерно и начали видимо, но особо ущемленной я себя не помню. Раз наказывали - значит за дело. И теперь я в сомнениях. Убеждать, переключать внимание получается плохо - игрушки отшвыриваются, руками меня отталкивает. Усугубляет конечно избалованность бабушками и дедушками - «ей в нашем доме можно все!». У меня челюсть упала. Вот тебе и воспитание, когда такие правила. Что делать-то?
Я свою от души шлепнула по заднице один раз. Когда она намеренно наступила коту на хвост и, несмотря на отчаянный мяв, продолжала этот хвост отдавливать.
Ребенку на тот момент было года три-четыре, а меня просто взорвало от того, что она намеренно живому существу боль причиняла.
С тех пор Ленка никогда никого не била намеренно, только если случайно кому на ногу наступить или заденет рукой.
И то - сразу же извиняется.
Во всех остальных серьезных случаях использую почти ритуал.
Присаживаюсь на корточки, чтобы быть с дочкой на одном уровне.
Смотрю ей в глаза. Говорю очень тихим, серьезным голосом и очень кратко, только по существу.
Обычно это бывает что-то вроде: "Лена, все. Баловство прекращаем."
И после этого сажусь (если в больнице) и не улыбаюсь, а смотрю на Лену строго.
Ребенок расстраивается, но баловаться прекращает.